В 2014 году Чебаркульский рыбозавод отметит свое 80-летие. О том, с какими достижениями и планами подходит предприятие к этой солидной дате, рассказывает его руководитель Александр Рындин.
— Александр Леонидович, складывается такое впечатление, что завод понемногу сокращает объемы лова рыбы на чебаркульских озерах. С чем это связано?
— Да нет, как работали, так и работаем. Разве что чуть менее интенсивно. Связано это, во-первых, с тем, что водоемы заросли травой, их нужно чистить. За нами сегодня закреплено три озера: Мисяш, Чебаркуль и Малое Миассовое. Мы еще летом пытались их почистить, пройти тралами, не получилось: трава была крепкая, ее не вырывало, а укладывало. Потом через какое-то время она снова поднималась. Бесполезный труд. Будем это делать сейчас. А вообще, очисткой озер мы занимались всегда. Многие чебаркульцы возмущаются, когда видят на озере рыболовную бригаду с неводом. Напрасно. Это ведь и есть чистка водоема: невод не только рыбу, он и траву собирает, в итоге удаляются скопившиеся на дне отложения, разные примеси выходят на поверхность. В результате вода становится чище, обогащается кислородом. На челябинских водоемах (а их у нас девять) мы еще и дно боронуем. Это хорошо не только для рыбы, но и для озера в целом.
— Чтобы рыба была всегда на столе, ее должно быть в достатке в водоемах, иначе ловить будет просто нечего. Что ваше предприятие делает для того, чтобы рыбка, большая и маленькая, не исчезала из озер?
— На самом деле я просто поражаюсь тому, насколько все-таки живучи в народе домыслы и мифы. Один из них звучит так — Чебаркульский рыбозавод вычерпал всю рыбу в местных озерах. Десятилетиями это обсуждается. На самом деле, все с точностью до наоборот. Народ с удочками как сидел по берегам этих трех озер, так и сидит. Более того, как только рыбозавод уходит с какого-то водоема, с него уходят и рыбаки. Почему? Да потому что кроме нас никто больше не заботится о том, чтобы в водоеме постоянно была рыба. Только мы в этом кровно заинтересованы, поскольку живем за счет этого.
Есть ведь очень показательный пример. В 1986 году военные у нас забрали озеро Мисяш, с которого мы на тот момент ежегодно получали по 40-50 тонн рыбы. Так вот, официально с 1986 по 1993 год новые арендаторы водоема выловили из него всего 400 кг рыбы. Это за семь лет! Когда нам снова его передали, рыбы в нем не было вообще, как и рыбаков. После этого чем мы только не зарыбляли Мисяш, ничего не получалось — не было выхода и все.
А усилия предпринимали очень серьезные. Сначала приняли решение перевозить в Мисяш всю выловленную рыбу из Сунукуля (который тогда тоже был в пользовании завода). Затем, в 1994-ом, когда на время закрывали пруды, 25 тонн живого карпа перевезли и выпустили в Мисяш и Чебаркуль. И при этом практически ничего не получили. Почему? Это уже выяснилось позднее. Карп был прудовый, привык к корму, плюс рыба сама по себе гуртовая. Что происходило: не успеет машина отойти, тут же появляются любители с удочками, прикармливают и пошли таскать.
В Мисяше ведь никогда не было ни леща, ни чебака. Это был чисто карповый водоем. В советское время мы выставляли столики, подкармливали рыбу комбикормом. Поэтому и выход был такой солидный. В этом году из Мисяша мы выловили 12 тонн рыбы.
Если говорить о системе, то, безусловно, мы регулярно зарыбляем все озера. У нас есть свое маточное поголовье, у которого мы берем икру. В Верхних Карасях совсем недавно построили свой инкубационный цех, где будем выращивать личинку. Сейчас будем заниматься всем этим еще более интенсивно.
— Если не секрет, с чем связан этот рост активности?
— Да нет, не секрет. С 1 января 2014 года вступит в действие "Закон об аквакультуре", подписанный президентом, который дает право рыбхозяйствам предъявлять претензии и браконьерам, и любителям. До этого момента ситуация складывалась просто парадоксальная. Допустим, я взял икру, проинкубировал, вырастил личинку — это моя собственность. Я запускаю ее в водоем, она становится федеральной собственностью, и какой-то дядя меня регламентирует, что и как с ней делать. Потом я вылавливаю ее (уже в виде товарной рыбы) из водоема — она снова становится моей собственностью.
Но это же парадокс. Я зарыбляю водоем, трачу миллионы рублей, а кто-то приходит и таскает рыбку. Сегодня озеро Мисяш — это озерно-товарное хозяйство, по существу, ферма. Для такого производства единственный показатель — это рыбопродуктивность, который определяет, какое количество рыбы на одном гектаре я должен вырастить и выловить. Но как я могу вырастить того же карпа товарного размера (карп растет 3-4 года), если его еще малютками выбирают рыбаки? Вот поэтому в водоемах нашей области рыба практически перевелась— рыбхозяйства перестали работать по зарыблению.
С этого года мы вновь начинаем активно заниматься воспроизводством. Но это вовсе не означает, что любители рыбалки окажутся не у дел. Просто наши взаимоотношения станут более цивилизованными и логичными. А вообще, когда в советское время мы интенсивно зарыбляли озера, хватало всем, включая браконьеров.
— Все-таки, какую рыбу и в каком виде сегодня преимущественно реализует Чебаркульский рыбозавод?
— Мы сейчас перешли на пелядь. Это выгодно, весной зарыбил — осенью выловил. Свежемороженая пелядь — основная статья наших доходов. Ее покупают фурами. Едут из Нижнего Новгорода, Томска, Омска, Нижневартовска. География поставок обширна. Это при том, что многие регионы не знают, что такое пелядь. Скажем, Москва, Питер. С пелядью мы и изначально не просто входили на рынок. В середине 90-х наши менеджеры брали готовый продукт, выезжали в территории, в ту же Башкирию, Татарстан, выходили на предприятия и предлагали попробовать.
Дело в том, что в советское время вся выловленная на водоемах рыба должна была уходить в торговую сеть в свежем или замороженном виде. Ее даже запрещали перерабатывать в цехе: коптить, солить и прочее. В переработку шла исключительно морская рыба: селедка, скумбрия и т. д. Поэтому озерная пелядь (которая по вкусу сильно отличается от речной) за пределы региона практически не выходила. Ее только сейчас распробовали и то не везде.
— А как сегодня у Вас с переработкой?
— Сегодня вся переработка сосредоточена на чебаркульской площадке, выпускаем по 10-15 тонн готовой продукции в месяц: соленой, копченой, вяленой и т. д. Есть резервы — оптимальная производительность цеха 30 тонн. В цехе сегодня работают 6-8 человек, а всего на Чебаркульском рыбозаводе трудится около 80 человек.
— В завершении разговора хотелось бы узнать о планах и перспективах развития предприятия.
— Планы у нас большие. В первую очередь, по воспроизводству. Сегодня мы единственные в области имеем свое маточное поголовье пеляди, с которого как раз сейчас собираем икру, затем, через 8 месяцев в Верхнекарасинском цехе-инкубаторе получим личинку и будем активно зарыблять водоемы. Соответственно, в планах увеличение и промыслового лова.
Это интересно: Всего в Челябинской области свыше трех тысяч водоемов. Из них чуть более двухсот закреплены за рыбохозяйствами. При этом 56 водоемов, которые являются озерно-товарными хозяйствами, дают более половины всего годового улова рыбы в регионе.
Татьяна Добрынина, фото Виктора Прутова
U24.Ru - новости Чебаркуля
